Антинаркотический транснациональный интернет-конкурс "Майя" (Maya). Видео, фото, плакаты, рисунки против наркомании и алкоголизма

Наверняка, это не первая, не единственная и, конечно, не последняя история, которая начинается именно этим предложением. Впрочем, я не претендую на оригинальность. Это история одного наркомана. Она, наверное, похожа на все прочие, да, и конец у нее, как и у наибольшего количества историй о том, как «живет наркоман» - печальный. Тем не менее, я рискну ее поведать, на всякий случай.

Так вот о нем… Его звали Макс. Да пусть его зовут Макс. Мы жили в соседних подъездах. Вместе ходили в детсад, учились в параллельных классах, воровали в одном саду яблоки.. Мы не были друзьями, но между нами всегда были теплые приятельские отношения. В юные, молочные годы, он катал меня на своем велике. Летними вечерами мы в одной компании орали под балконами песни Андрея Губина, а зимой совместно искали самые экстремальные горки в микрорайоне. Да он любил экстрим. Как-то на спор залез в электрическую будку, и ему ничего за это не было. Вечно болтался на крышах высоток, на тепловых трубах. Но с другой стороны - обычный дворовый мальчишка.

В период пубертатного созревания, в наш двор потянулись ребята из других городских районов. Я любимая доча, и меня от тех сборищ - «дворового пенья под гитару и под пивко» - прятали. Макс же, напротив, был в центре событий.

Как-то вечером, я застала его на лестничной площадке, с «пакетом в зубах». «Да это прикол, - сказал Макс, - Мы не часто. Мы так под настроение». Максу тогда было лет четырнадцать.

Пару месяцев спустя, мое наивное сознание пошатнула новость о том, что Макс покупает травку у цыган. Тогда я была уверенна, что анаша – это предел, что Макс уже законченный наркоман, и я перестала с ним здороваться. Однако, из вида Макс не пропал, он все так же ходил в школу, все так же орал по ночам под окнами. Его родители убедительно рассказывали моей маме, о том что ситуация под контролем и что мальчик чуть перебесится и перерастет. Что еще 2 года, и он будет, как и все поступать в университет, станет отличным юристом и будет зарабатывать миллионы. А это детские шалости. И не о каких наркотиках они ни разу не слышали, просто сплетничают всякие бабки, которым заняться не чем.

Но года через 2 Макса встречали довольно редко, сомнений в том, что он наркоман не возникало. Жаркими летними днями он проходил мимо в шерстяной кофте. Не поднимая глаз и ни с кем не здороваясь, он шел куда – то, теперь я знаю: туда, откуда никогда не вернется.

Однажды, после очередного скандала с родителями Макс сидел на лавке у подъезда. Я села рядом и мы долго говорили о том, как все было и как он теперь. Макс рассказывал, как первый раз попробовал уколоться, и как теперь ему живется, что никто его не понимает, и что он совсем не наркоман. Что если надо он бросит. Просто пока не надо. Пока так лучше.

Впервые героин Макс попробовал еще в десятом классе. На одной из посиделок у друга на квартире кто-то похвастался, что сумел достать немного. Решение было однозначным «нужно попробовать в жизни все». Попробовал… Потом была еще и еще одна посиделки. Так героин стал повседневностью. «Это как кофе по утрам, - говорил Макс, - просто эффект круче. Ну, вот ты не можешь без кофе. Вот и я не могу без герыча. Нет, могу конечно.. Но с ним легче». Уговаривать на той лавочке Макса было бесполезно, рассказы о нерадужном завтра, пролетали мимо его внимания. Стеклянные глаза смотрели вперед и ничего там не видели.

Скоро по двору пронеслась новость о том, что Макс - «будущий юрист» - находится под следствием за грабеж, что очень скоро его посадят лет на пять, а может и больше.


Его родители прятались от соседей и ничего не рассказывали. Да и спросить как там, да что не решался никто. Мама проскальзывала мимо соседок незамеченной.
Их семья продала квартиру и съехала. О том, как и что с Максом никто очень долго ничего не слышал.

Но однажды одна из прежних близких друзей семьи Макса сообщила страшную новость - Макс погиб в тюрьме – он так и не стал юристом…