- Почему человек начинает принимать наркотики? Я до сих пор задаю себе этот вопрос. За час, даже за минуту до того, как попробовала героин, я, такая знающая, что мне нужно от жизни, вообще не предполагала, что способна на это. У меня не было серьезных проблем. Однако - знакомой наркоманке, не пришлось меня даже уговаривать. До сих пор ума не приложу, что двигало мной в тот момент.
Я стала принимать героин. Когда поняла, что зависима, - пауза.- В общем, получилось так, что я втянула в это своего молодого человека. Он профессионально занимался спортом. Став наркоманом, забросил тренировки, похудел с 94 до 72 килограммов за 4 месяца. Но – обо всем по порядку…
«Ну что, доигралась?» Осень 2007 года, Петербург. В тот день я решила впервые за несколько недель обойтись без дозы. Вечером мы с Ромой легли спать. Знаешь, я даже сначала даже не поняла, что со мной происходит. Это сейчас я знаю, что у меня началось сокращение мышц. Я подтягивала под себя ноги, ворочалась…Он долго терпел. Потом вдруг резко вскочил, ударил по выключателю: «Ну что, сука, доигралась?».
Потом он сказал, что сможет мне помочь. Но только если я расскажу, кто мне дал наркотики. Я знала, что он сделает с этим человеком. Но любой наркоман знает: в такие моменты сдашь любого. Я рассказала. Рома уехал, а через полчаса привез мне метадон – вещество, которым снимают ломку.
Я получила его на условии, что больше никогда не попробую наркотики. Но…продолжала их принимать. Были постоянные скандалы. Он кричал, чтобы я собирала вещи, что он устроит меня в бордель, где я сначала буду работать на героин, а потом сдохну.
Однажды так его довела, что он уехал, закрыв меня дома. Я писала ему смс, умоляя привести мне очередную «последнюю» дозу. Через час он ворвался в квартиру, достал из кармана героин, подошел с ним к унитазу, и, бросая мне 2 шприца, сказал: «Хочешь колоться? Тогда делай на двоих!». «Ты что, с ума сошел?!»- я знала, что он просто ненавидит наркотики. «Считаю до 3-ех. Или мы колемся вместе, или я сейчас это выбрасываю, а ты больше не ноешь!»
Потом я поняла: он просто надеялся, я не захочу подвергать его опасности. Но, - всхлип. - Я сделала две дозы. Он укололся, желая мне показать, какой он сильный, чтобы повлиять на меня. Но - наркотики повлияли на него.
Через некоторое время я бросила колоться. Естественно, мне и даже в страшном сне не могло привидиться, что наркотики принимает Рома. Но однажды у меня оборвалась бельевая веревка. Я открыла вентиляционное отверстие в ванне. На меня посыпались шприцы.
Их было так много, - всхлип. - И тогда я все поняла. Это был страшный удар. Я знала, как он всегда ненавидел наркотики и наркоманов. Говорил, что это моральные уроды, которые не имеют права жить на свете, неважно, 14 им лет или 34. Все они выродки, мусор, который засоряет планету. И нет ничего, что могло бы их оправдать.
И этот человек стал наркоманом. По моей вине. Знаешь, я в этой жизни пережила многое. После теракта в Лондоне попала в больницу с 68%-ным ожогом тела. Но мне никогда в жизни не было так страшно, как в тот момент, клянусь!
Когда он вернулся, начался скандал. Он долго отпирался, а когда понял, что бесполезно, мы стали делать это вместе. Он вводил дозы мне, я - ему.
Этот кошмар продолжался 4 месяца. Дошло до того, что мы перестали со всеми общаться. Да и друг другу стали почти безразличны. Он каким-то нелегальным способом доставал деньги, мы их прокалывали. Периодически у меня случались срывы, я кричала, что это конец. Но Рома никогда не позволял мне до конца опустить руки. Он кричал: «Не надо подписывать мне таких приговоров. Мы сильнее этого! Это временно. А потом я все равно выберусь, я вернусь в спорт, я снова буду жить нормальной жизнью!»
«Услышав, что у него ВИЧ, засмеялась». Курск, весна 2008 года. Решив попробовать «завязать», мы вернулись на мою родину, в Курск.
Меня выписывали из больницы раньше. Перед уходом мой лечащий врач сказал, что мне надо сдать кровь. Потому что у Ромы обнаружили ВИЧ.
Первая моя реакция – улыбка. Потом я стала смеяться. Это была истерика.
Когда меня немного успокоили, я стала думать о том, как ему об этом скажу. Об опасности, которая угрожала мне самой, почему-то не думала. Самое страшное было - потерять его.
Рома принимал статус мучительно. Думая, что я здорова, старался даже не прикасаться. Ему казалось, что он может меня заразить, даже когда дышит рядом. Говорил, что нам больше нечего делать вместе. Но я твердо решила, что пойду на все, вплоть до риска заражения, только чтобы быть с ним.
Но анализы подтвердили мой положительный статус. Я была к этому внутренне абсолютно готова и приняла эту новость спокойно. К тому времени я уже много знала о ВИЧ. И понимала, что это заболевание, с которым можно жить до глубокой старости.
Чтобы окончательно избавиться от наркотиков, мы уехали к родителям Ромы на остров в Балтийском море. Бежали от соблазна. В отличие от буквально напичканного наркотиками Питера, где без проблем достать дозу может любой школьник, на этом острове достать героин было невозможно.
Наша реабилитация продолжалась несколько месяцев. Это было безумно тяжело. Мы закрывались в комнате, чтобы его родные не видели, как нам плохо. При этом у нас периодически начинались истерики. Весь негатив выплескивали друг на друга.
Для меня было мукой любое прикосновение. Даже душ становился пыткой: казалось, кожа деформируется под струями воды. Это ужасные ощущения! И мы их переживали очень долго. И очень сильно. Больно.
Но мы выдержали. Потому что были вместе.
Сегодня мы приехали в Курск к моим родным, чтобы начать все заново Я уверена, что больше никогда не возьму в руки наркотики: слишком много зла горя они причинили.
Но мне все равно страшно. Прежде всего, за моего ребенка. Ведь сейчас наркоманами становятся даже в 12-14 лет. В Питере они часто встречаются в метро: дети с серыми, старческими лицами. Они еле ходят, у них подкашиваются ноги, но никому нет до этого дела!
Чтобы как-то победить этот страх, я стала активистом «Мельницы» - организации помощи ВИЧ-положительным и наркозависимым людям. Мне хочется что-то сделать для тех, кто, как мой любимый человек в первые дни, ставит на себе крест и отсчитывает последние месяцы жизни.
Но, я думаю, что, в первую очередь, нужно работать даже не с ними, а с обычными людьми, которые якобы не имеют отношения к ВИЧ. Необходимо объяснить им, что, к сожалению, эта проблема касается сегодня абсолютно каждого. Даже если он никогда не принимал наркотики.
Все мы ходим в маникюрные кабинеты, к стоматологам, сдаем анализы и делаем уколы в больницах. Поверьте, нет никакой гарантии, что инструменты полностью стерильны. А вы знаете, как у нас делают аборты?! Когда я сказала, что это не первая моя беременность, меня просто провели с черного входа. На кресло посадили через несколько минут после того, как сняли оттуда предыдущую пациентку. У меня волосы встали дыбом: почти никакой дезинфекции! А ведь аборт – это море крови. И где гарантия, что женщина, которая будет следующей после ВИЧ-положительной, не заразится?!
Поэтому о ВИЧ сейчас надо говорить как можно больше. Смешно, но многие люди у нас боятся здороваться с нами за руку, зато с легкостью соглашаются на незащищенный секс. Кстати, сейчас это все более распространенный способ заражения. Я уже не говорю о наркотиках. Любой, кто берет их в руки, должен быть готов услышать, что ВИЧ-инфицирован.
Комментарии:
Нет комментариев