А вот так и сочиняли. Сижу я, значит, как-то раз дома, переписываюсь на сайте знакомств с девушкой, вдруг слышу звонок в дверь. Иду открывать и вижу на пороге дружбана Леху. Да, да, того, того самого дружбана-наркомана, о котором я упомянул в заглавии.
- О! Здорова, брателла, заходи, - поприветствовал я Леху, немного удивившись его неожиданному визиту.
Дело в том, что в последнее время мы с ним редко виделись. Иногда случайно встречались на районе, недолго болтали о последних новостях и расходились.
- Ты, наверное, долг мне принес? - спросил я Леху с наигранной веселостью, чтобы он не подумал, что я переживаю за свои деньги.
- Нет, я тебе потом отдам, - ответил он, отводя глаза в сторону.- Тут такое дело, Вовчик, я хотел у тебя еще денег занять, а потом все и отдам...
- Еще?! - воскликнул я, - Так ты у меня уже и так три раза занимал. Ты хоть помнишь сколько мне должен?
- Да помню я все, не переживай, я потом все отдам. Ты же меня знаешь...
- Вот именно, знаю, - проговорил я укоризненно. - Что на ширево не хватает? - бросил я ему небрежно.
- Да причем здесь это! - с раздражением произнес Леха.
Видно ему не понравилось, что я кольнул ему глаза его пристрастием.
- У меня мать заболела, мне ей лекарство надо купить, - давил Леха на жалость.
- Знаю я твое лекарство. Кстати, я видел вчера твою матушку, выглядела бодро... - соврал я, чтобы вывести Леху на чистую воду.
Не верил я в последнее время его сказкам.
Леха слегка занервничал.
- Ей ночью плохо стало, - выкрутился он ловко, - что-то с сердцем. Скорую пришлось вызывать.
- И что сказали?
- Сказали, что сердце больное. Кучу лекарств выписали. Надо теперь купить.
- А рецепт где?
- Рецепт дома оставил.
- Понятно. Только знаешь, у меня денег сейчас нет.
- А когда будут? - спросил он и вдруг добавил: - У тебя, кажется, позавчера была получка...
- Ого! - воскликнул я удивленно. - Ты даже уже знаешь когда у меня была получка!
- Мне пацаны наши сказали.
- Нет, Леха, на мою получку ты не рассчитывай. У меня лишних денег нет, все под завязку. Я тут с классной девчонкой по инету познакомился, - сообщил я ему. - Сегодня с ней встречаюсь, не угощать же мне ее одним пивом?
- А почему бы и нет, - напирал Леха. - Ты ее что, укатывать собираешься? Хватит с нее и бутылки пива с сухариками.
- Не собираюсь я ее укатывать. Но за вход в клуб мне надо заплатить, за столик заплатить, а потом на такси ее домой отвезти..., - перечислял я ему свои расходы, чтобы он наконец отстал.
- Какое еще такси, ты что с ума сошел, пусть идет пешком! Нечего ее баловать.
Но я сказал Лехе, что она живет в другом конце города и если она пойдет домой пешком, то потом вряд ли мы с ней еще когда-нибудь увидимся. И не потому что она обидится, а потому что грохнут ее в темном переулке по башке такие, как Леха и - поминай как звали.
- Так что сегодня, Леха, денег я тебе не займу.
Его заметно опечалили мои слова.
- А ты не мог бы у кого-нибудь занять? - не отставал он.- Я бы потом отдал.
- Нет, Леха, в этом я тебе помочь ничем не могу. Хотя есть одна идейка... - произнес я задумчиво, почесывая ухо. - Тут в Интернете, на одном сайте, сейчас идет конкурс антинаркотического рассказа, так вот там за исповедь наркомана, ну если она победит в конкурсе, дают две штуки баксов.
- Нифига себе! - у Лехи округлились глаза, - Ты что серьезно?
Он был ошарашен такой цифрой.
- Ну да, - подтвердил я, - Можешь сам почитать. Я тебе сейчас сайт открою.
Мы прошли с ним в мою комнату. Я открыл ему сайт антинаркотического конкурса "Майа" и он лично убедился, что я не вру.
- Видишь, сколько уже туда исповедей написали. И ты напиши, а вдруг выиграешь, - предложил я ему.
- А что я туда напишу? Я же никогда не писал,- проговорил он растерянно.
- Ну и что, мы вместе напишем, - обнадежил я его, - я тебе помогу. Там уже есть парочка моих рассказов, но они юморные, с приколами, поэтому вряд ли они выиграют. Туда надо задвинуть какую-нибудь слезливую исповедь об ужасах наркомании и всякое такое. Как раз тебе и карты в руки, ты эту тему хорошо знаешь, расскажешь мне про ваши наркоманские дела, а я это все красиво и литературно преподнесу. Если выиграем, бабки пополам. Интересно, сколько можно ширки купить на штуку баксов?- задумчиво проговорил я, украдкой поглядывая на Леху.
- Да дофига можно купить! - оживился Леха. - Правда сейчас цена на герыч поднялась, а бодяжат, суки, по-черному.
- Что, так бодяжат, что тебе потом уже и ничего перебодяживать? - спросил я его с язвительной ухмылкой. - Мне рассказывали пацаны, что ты, Леха, тоже барыжничаешь. И после того, как ты разбодяжишь порошок, прихода нет и с пяти кубов.
- Кто тебе такое наговорил? - недовольно произнес Леха.
- Да все об этом знают. Потому у тебя и не берут твой бутор. Нельзя быть таким жадным, Леша, - пристыдил я своего приятеля, ехидно улыбаясь.
- Да все это трындеж голимый! У меня нормальный порошок, - засуетился Леха. - Ладно, давай, быстро напишем мою исповедь, да я побежал, а то у меня еще куча дел.
И мы сели сочинять исповедь Лехи. Однако будет забавно, если мы вдруг выиграем на конкурсе, получим бабки и Леха вмажется на антинаркотический приз... Кино да и только.
- А о чем будем писать? - спросил Леха, поудобней усаживаясь на диване.
- О тебе, конечно, - ответил я и взял в руки блокнот с ручкой, - о том как ты воровал у матушки деньги на ширку...
- Нифига я не воровал! - возмутился Леха.
- Ну, выпрашивал, какая разница.
- А разве об этом будет интересно читать?
- Ты прав, интересного тут мало. Об этом каждый второй пишет. Ну тогда расскажи какой-нибудь случай из своей паскудной наркоманской жизни, - обратился я к нему сочувственно.
- Только не надо тут, Вовчик, так язвить: "паскудной наркоманской жизни", - передразнил он меня. - Забыл, что ли, как мы с тобой планом укуривались?
- Так это когда было. И потом я вовремя соскочил с этой стремной темы, а тебе, видите ли, захотелось усилить ощущения... Ладно, замяли. Давай исповедь писать. Вспомни, что-нибудь интересное, ну что-нибудь про ваши движняки расскажи. Мне же надо о чем то написать.
- А что тут вспоминать, - пожал плечами Леха, - собираемся у кого-нибудь на хате или в гараже, вмажемся и гоним.
- Да-а-а, - протянул я разочарованно, - сюжет примитивный.
- О!.. - воскликнул вдруг Леха. - Был недавно один прикол. Поехали мы как-то с пацанами на точку за товаром, - стал рассказывать Леха взахлеб, - и, короче, тормозят нас там менты на бобике. Они постоянно там пасут нариков. Хорошо, что мы еще не успели затариться. Вывели они нас, короче, из машины, обшмонали всех, в машине все перерыли, но нифига не нашли. Злые были, трындец. Говорят нам: "Снимайте, лоси, штаны и поднимайте свои яйца". Прикинь, они думали, что мы под яйцами, тавар заныкали. Пришлось снимать штаны и поднимать яйца, а то еще как уделали бы по почкам ногами. Ну это еще не все, - продолжал Леха с азартом, - они потом захотели, чтобы мы нагнулись раком, что бы заглянуть нам в очко. Во, пидары, гондурасы конченые!
- Они что, решили, что вы пакеты в задницу запихали? - спросил я.
- Ну да, прикинь, какие козлы!
- И что, вы нагнулись?
- А куда денешься, пришлось всем нагнуться раком. Хорошо, что еще дубинкой не стали в заднице шарить, - хохмил Леха, лыбясь во всю ширь своего худого лица.
- Да,- усмехнулся я, - прикольная тема. Представляю как вы все стояли там в ряд раком с голым задом. Это называется:
Выбирай себе "дупло",
Если есть с собой бабло.
А ведь могли бы вас там и отыметь. А может все таки что-то было? А? Признайся, я никому не скажу, - подмигнул я Лехе с издевкой.
- Да пошел ты!..- отмахнулся он от меня.
- Да шучу я, не обижайся. Интересно, а вот во время ломки за дозу ты бы свой зад подставил? - продолжал я его дразнить.
- Да иди ты нахер со своими приколами! - разозлился Леха.
- Да будет строить из себя невинность. Я слышал многие торчки так зарабатывают на дозу. Сейчас этим ни кого не удивишь...
- Блин, Вовчик, ты меня уже достал, - с раздражением произнес Леха, - Может ты сам такой, голубой?
- А чего ты так занервничал? Я просто спросил. Интересно же. Мы, может, это в твою исповедь вставим. Напишем мол торговал наш Леха задом за дозу, но его часто обманывали поэтому его зад работал вхолостую и быстро истерся, а Леха сидел на ломах и на воспаленной заднице...- несло меня и трудно было остановиться.
- Ты, Вовчик, уже затрынделся. Попустись. Чушь всякую несешь. Уже не смешно.
Ему было не смешно, а мне было весело. "Да, - подумал я в тот момент, - если бы слово "наркоман" было синонимом слову "пидор", то, наверное, у парней было бы меньше охоты лезть на иглу".
- Ладно, - наконец смягчился я, - не будем об этом. Я вижу это для тебя больная тема. Напишем про что-нибудь другое. Но только не про то, как вас менты шмонали. Это не пойдет. Надо написать, что-нибудь душещипательное и лучше всего про несчастную наркоманскую любовь. У вас там в вашей компании есть телки которые колются?
- Есть, но они не в нашей компании. Я знаю двух блядей с объездной, вот они колются. Я их встречал на точке.
- Ты с ними трахался?
- Конечно,- гордо произнес Леха, - и не раз. Они постоянно на объездной стоят. Хочешь, можем поехать к ним, они меня знают и скинут нам.
- Да ну их нафиг, - брезгливо сморщился я.- Еще какую-нибудь заразу от них подцепим. Кстати, ты хоть предохраняешся с ними?
- Естественно, я же не дурак, - отозвался Леха обиженно, - с ними только с резиной.
- У вас там, наверное, одна резинка на всех, - подкалывал я его.
- Да! Одна на всех, - не растерялся Леха,- Мы ей по очереди пользуемся, могу дать и тебе.
- А пацаны не обидятся, что я влез без очереди?
- Хватит, Вовчик, трындеть. Про что будем писать, про этих сосок, что на объездной?
- Ну да, только надо приукрасить кое-что. Начнем знаешь как? Напишем, что в один прекрасный солнечный день ты удачно вмазался, хоть и вену долго не мог найти, и на радостях, что поймал приход, решил пойти на объездную потрахаться. Там за дозу тебе дала одна из шлюшек и пока ты с ней перепихивался - ты в нее влюбился...
- Да ну! Ты чё гонишь! - воскликнул Леха недовольно. - Они же там страшные все! Гоморры такие, бе-е-е...
- Ну и что, ты же был вмазанный и тебе твоя избранница показалась красивой. Пойми ты, ваша любовь нужна для классного слезливого сюжета. И потом, мы можем написать, что она была слегка только страшная, зато фигурка у ней была клевая. А хочешь напишем, что у ней было высшее образование и она носила очки, чем тебе и приглянулась?
- Да пиши что хочешь, мне пофиг,- махнул рукой Леха и тут же добавил, - Напиши, что сиськи у ней были большие...
Я усмехнулся.
- Хорошо, напишу, - согласился я, и записал в свой блокнот: "очки и сиськи".
- А что потом было?
- Ну а потом, - сочинял я дальше неспеша, - ты, вдруг, под влиянием страстной любви, решили слезть с иглы и свою подругу вытащить из этого дерьма...
- Что, так и напишешь "Дерьма"?
- А чего стеснятся. Там на конкурсе есть вообще матами пишут и ничего, народ хавает.
- А давай и мы матами напишем, - оживился Леха.
- Нет, не будем. У нас ведь мелодрама, а не чернуха.
( Надо вам сказать, что наша беседа с Лехой по ходу обильно приправлялась нецензурными словами. Мы же все-таки вели серьезный мужской разговор. Но потом из текста я все же убрал большинство крепких словечек и рассказ похудел вдвое... Однако вернемся к нашей исповеди)
- Слушай, Вовчик, - заговорил Леха воодушевленно, - а давай напишем, что мы с ней уехали в пустыню и там вместе пытались завязать с наркотой?
- Не-е-е ,такое уже было в фильме "Игла", - разочаровал я дружбана. - Надо придумать, что-нибудь другое. Хотя сюжетик можно частично и слямзить. Напишем что ты с иглы спрыгнул, а твоя подруга ни в какую не может. Плотно подсела...
- А давай напишем, - подхватил Леха, - что когда я завязывал у меня были страшные ломки, меня всего кумарило, морозило, тошнило там, понос и всякое такое, но я все вытерпел и очистился! - закончил он довольно.
- А как же иначе, - подержал я его,- по другому и не спрыгнешь. Только через понос. Напишем, что благодаря своей гигантской силе воли ты все адские муки перетерпел, переломался ... а потом опять подсел.
- Не понял, - заморгал на меня Леха удивленными глазами, - чего это я опять подсел?
Ему видно понравилась тема про то как он геройски завязал с ширкой и ему не хотелось расставаться с этим образом.
- Да я шучу, - успокоил я Леху. - Хотя если бы ты ломки и перетерпел ты бы все равно не смог бы соскочить.
- Это почему же?
- Да потому что. Тебе было бы достаточно встретить на районе Мамая или Кота, которые сказали бы тебе: "Ну что Леха-пройдоха, кайфанем?" и у тебя сразу бы потекла слюна, как у собаки Павлова. Ты бы тогда не удержался, это сто пудов. Почему и алкаши не могут завязать с бухаловым, ихние кореша это сделать им просто не дают, спаивают. От них не скроешься,- рассуждал я назидательным тоном, а Леха молча внимал моим философским речам, погрузившись в размышления на эту непростую тему. - Чтобы завязать, - продолжал я, - надо действительно уехать куда-нибудь в пустыню как в фильме "Игла", чтобы дружбаны-наркоманы не достали.
- Вряд ли это поможет, - покачал головой Леха, - Там кругом конопля растет и мак. Вышел из аула, нарвал головок полный карман, замутил ханку и вмазался, вот тебе и вся завязка.
- Тогда надо уехать в Сибирь, - не сдавался я.
- А там мухоморы растут, - заметил Леха весело,- нажрался грибов и приторчал. Если захочешь раскумариться всегда найдешь чем. Тут никуда не убежишь, это только в кино.
- Может ты и прав, - задумчиво проговорил я, - Но мы, пока, в твоей исповеди никуда убегать не будем. Мы будем развивать тему про твою силу воли. В общем напишем, что ты соскочил и пытаешься и свою подругу спасти. Стал ее по всякому уговаривать не колоться...
- Чего бы это я ее стал уговаривал? - перебил меня Леха, - морду бы ей набил за такое дело и все.
- Точно! - подхватил я. - Напишем, что она клятвенно пообещала тебе больше не ширяться, но после этого ты нашел в ее грязных трусах пакетик с дозой и нещадно отпинал ее ногами как Киркоров.
- О, вот это другое дело! - понравилась Лехе идея. - Уговоры тут, Вован, не помогут. Тут надо только ногами ее отхерячить или за волосы да об стену, чтобы тварь знала, как ширяться.
- Ну, тебе видней, как с ними надо. Только не перестарайся, а то еще загнется, - шутил я, - А потом, значит, напишем что ты ее откачал после своих побоев и стал извиняться перед ней, просить прощение, говорить ей, что ты ее любишь и хочешь, чтобы она завязала, поэтому и бьешь...
- Какого хрена я буду у ней просить прощения?! - заартачился Леха. - Еще чего. Это она, свинья, должна извиняться передо мной и просить прощение.
- Ну тут уж мне видней как надо писать и кто перед кем будет извиняться.
- Да пиши что хочешь, мне пофигу, лишь бы бабки получить.
- Ну, до бабок еще далеко. Мы только начали сюжет развивать. Знаешь что, мне тут в голову пришла одна классная мысль. Давай твоей девушке ногу отрежем?..
- О-па-на-а! Вот это ход! - недоуменно произнес Леха. - Она что, под поезд попадет? Или я ей сам ногу с горяча оторву, чтобы она на точку не могла ходить и ширяться?
- Нет, не так, - ответил я и стал разъяснять ему свою мысль: - Она же двигалась в вену на ноге, ну и вот, в темноте, что-то там накосячила и ширнулась грязной иглой и занесла себе инфекцию. Развилась гангрена и пришлось отрезать ей ногу, чтобы она не померла.
- О, а я слышал о таком. Недавно пацан один на Чугунке загнулся от заражения крови.
- Ты его знал? - поинтересовался я.
- Давно когда-то знал. Да отморозок он полный. Ширялся всякой дрянью без разбора, все искал, как бы подешевле приторчать. Вот и доискался. Говорят, на "крокодила" подсел. Знаешь, есть такая фигня, ее мутят с бензином и спичечной серой, - пояснил Леха.
- Да, я слышал. Тогда напишем, что твоей девушке как раз такой вот "крокодил" ногу и откусил...
- Ты хочешь сказать, что она была такая тупая, что ширялась этой мерзостью? Ты же говорил, что у ней высшее образование и что она даже носила очки.
- Ее очки разбились когда ты ее ногами пинал,- нашелся я что ответить, - а без очков она не заметила, что ей подсунули "крокодила".
- Ну ты, Вовчик, и загнул: "не заметила". Как она могла не заметить? Тогда напиши, что она вообще была слепая дура, - усмехнулся Леха. - И что потом дальше было? Отрезали ей ногу и что?
- А дальше было так, - продолжал я, с умным видом.- Все ее бросили и подруги и родные. Один ты ее не бросил, потому что ты ее любил. Помнишь, как в стишке: "...оторвали мишке лапу, все равно его не брошу, потому что он хороший!" Так и у тебя будет с ней.
- Нет, ну ты, Вовик, точно гонишь, - заулыбался Леха. - Я что буду с одноногой встречаться? Ну ты и сморозил! А как я буду с ней трахаться?
- Ну как-нибудь изловчишься, - проговорил я смеясь.
Леха тоже заржал.
- Ну, спасибо тебе, удружил. Может она еще пойдет на объездную без ноги клиентов снимать? - фантазировал он.
- А это прикольная мысля! Но напишем по другому. После того как ей отрезали ногу и все от нее отвернулись, кроме тебя конечно, она поняла, что ее прежняя жизнь дерьмо и нужно с ней завязывать. Когда ее выпишут из больницы она пойдет и сядет в переходе просить милостыню.
- А ширяться она будет?
- Нет, уже не будет. Она подумает: "Да ну нафиг эту ширку, а то еще вторую ногу отрежут и тогда Леха точно меня разлюбит"...
Тут Леха не выдержал:
- Да я вообще бы в нее и не влюблялся! Давай что-нибудь другое придумаем!..
- Не мешай мне сочинять, - перебил я его. - Уже поздно переделывать. У тебя все так четко с ней сложилось. Вы уже можно сказать почти расписались, а ты теперь пятишься. Помолчи лучше. В общем, сидела она, значит, в переходе, - продолжал я невозмутимо, - собирала милостыню, на эти деньги вы и жили...
- А может мы с ней ударимся в религию? - предложил вдруг Леха. - Я знаю одного пацанчика, так он ушел в какую-то секту. И ничего, пока держится, не двигается. Я его как-то встречал, он и меня заманивал. Нес всякую чушь про душу. Приглашал на их сборища, а я вмазался и пошел. Думаю, посижу, поприкалываюсь. Так он, козел, выкупил меня по вторченным глазам, что я обдолбался и не пустил. Говорит: "Придешь, когда у тебя будут ясные мысли!". Вот придурок, да я под кайфом соображаю лучше чем он на трезвую голову. Даже стихи иногда сочиняю...
- Ты стихи сочиняешь? - произнес я удивленно, - а ну прочти что-нибудь.
- Да я тебе отвечаю! Я щас просто так не вспомню... О! Вот, слушай, одно вспомнил.
И он с выражением начал читать свой стих:
Лешка - добрая душа,
План хапает неспеша,
А куда ему спешить?
Должен он косяк убить!
Чтобы пятка, бля-бу-ду,
Не досталась никому!
- Ну как, классно? - спросил он меня, явно надеясь на мое одобрение.
- Да ты поэт! - воскликнул я, с притворным восхищением. - Зарываешь ты, Леха, свой талант в разбодяженый герыч. Мог бы бабки своими стихами зарабатывать. Я вон, недавно, послал в один журнал свою юморную миниатюру, мне заплатили за нее.
- Сколько?
- Да понты, мало, я их уже истратил. Но не в этом дело. Если бы я серьезно занимался писательством, то раскрутился бы. А то эти постоянные гулянки. Как с утра начнешь себе пивком настроение поднимать, так потом уже и не до литературы.
- А ты курни плана и у тебя вдохновение само попрет. Вон как у меня. Видел какие стихи!
- А я уже так пробовал писать под планом. По накурке кажется, что прикольно написал, а потом перечитываешь когда план попустит - такая лажа. Для таких "творений" надо специально писать на обложке: "Читать эту вещь только после косячка, а если не въедешь, то добавь еще пару мухоморчиков в догонку"...
- Ага, тогда вообще ничего не прочтешь, - смеялся Леха.- Будишь потом буквы по полу ловить как блох.
- Я о чем и говорю. Но что-то мы, Леха, отвлеклись с тобой, давай дальше сочинять. Что же нам еще такое придумать в твоей исповеди? - проговорил я задумчиво, кусая ручку и возводя глаза к потолку.
- А на чем мы, вообще, остановились? - пробормотал Леха, растерянно взирая на меня. - Во блин, я уже и забыл все.
- Не тупи, Леша. Я смотрю у тебя память уже стала хреновой. Ты уже все свои мозги проширял. Мы остановились на том, что твоя подруга сидит в переходе и зарабатывает милостыней вам на пропитание.
- А что, я разве сам себе на хавчик не заработаю? - недовольно проговорил Леха, - напиши, что я устроился на работу...
- Кем?
- Ну хотя бы охранником...
- А кто тебя возьмет охранником? Ты же хилый как доходяга.
- Сам ты доходяга! - вспылил Леха. - Что нельзя написать, что я подкачался...
- Подкачался? Как колесо? - засмеялся я. - Ладно, не злись. Если хочешь - напишем, что подкачался. Но пока ты качался, твоя подруга клянчила мелочь в переходе. Тут, я думаю, можно будет вставить сцену как мимо нее проходят ее лучшие подруги наркоманки и даже не смотрят в ее сторону. Типа все ее забыли. Даже те, с кем она делилась последней дозой - и те не подают ей ни копейки...
- Вот суки, - зло проговорил Леша, - а что потом?
- А потом нагрянули цыгане и выгнали твою подругу из перехода, потому что это была их территория...
- Да стрелять этих уродов надо! - вскипел Леха.
- Ну если хочешь - можно и пострелять, - согласился я. - Напишем, что ты взял, или лучше украл у своего знакомого, скажем у меня, обрез и пошел с ним на точку стрелять цыган. Потому что это были именно те цыгане, которые, к тому же торговали герычем и посадили на иглу и тебя и твою подругу. Ну что согласен?
- Конечно согласен! Мне один раз цыгане такое фуфло затулили, что я чуть было не загнулся от ихнего говна. Думал все, трындец мне настал. Блевал потом дальше чем видел. Как мне хотелось их всех тогда замочить... Ты просто, Вовчик, себе не представляешь.
- Вот теперь и замочишь. Возьмешь обрез, зайдешь к ним на точку и всем бошки поотстреливаешь.
- Как в фильме "Брат"?
- Как в фильме "Крутейший брат", - сострил я. - Вообщем, сюжет у нас будет такой, замочишь их всех там на месте с криком: "Получайте, падлы! Это вам за ногу моей девушки!.." и быстренько свалишь, пока менты не приехали и тебя не повязали.
- И по ходу заберу у них с собой три килограмма герыча,- вдруг ни с того ни с сего ляпнул Леха.
- Зачем он тебе? - удивился я, - Ты же по сюжету завязал с герычем.
- А что его теперь, ментам оставлять, что ли? Они его потом все равно толканут.
- А-а-а, ну тогда понятно. Тогда, конечно, лучше, чтобы им ничего не досталось. Кстати, я знаю куда ты его потом денешь...
- Я его сам продам, - выдал Леха и залыбился как идиот.
- Леха, уймись. Ты, наверное, и во сне барыжничаешь.
- А что тогда по твоему я буду делать с такой кучей порошка?
(Как же не хотелось ему с ним расставаться!)
- А вот что, - ответил я. - Ты принесешь его своей девушке и предложишь ей разорвать пакеты и высыпать весь порошок в унитаз.
- Нафига? - недоуменно проговорил Леха.
- А чтобы проверить, завязала она с наркотой или нет. Если у ней рука не дрогнет и она уверенно сольет всю эту дрянь в унитаз, то значит завязала, а если начнет колебаться, ты сразу поймешь, что ее мысли еще крутятся вокруг этой темы и она только ждет случая, чтобы втихаря вмазаться.
- Да это, Вован, не реально, - заспорил Леха. - Никто нам не поверит. Ну какой дурак будет сливать в унитаз столько герыча? Вот даже ты, если бы нашел столько наркоты, ты бы ее не выкинул, ты бы позвал меня и мы бы ее пиханули. Что скажешь не так?
И Леха с кривой ухмылкой пристально посмотрел на меня. Я на мгновение задумался. А ведь он прав. Соблазн действительно велик.
- Ну-у-у, не знаю, - начал я мяться. - Конечно, если бы я нашел столько порошка, то я бы, наверное, его не выкидывал. Жалко все-таки.
- Во-во и я о том же.
- Но мы то пишем в твоей исповеди о другом. О том, что ты и твоя подруга себя переломили...
Но Леха меня не слушал.
- Да хрен там кто устоит когда перед глазами столько герыча!
- Ну не скажи, - произнес я серьезно, - в жизни, Леша, всякое бывает. Я вон когда с планом завязывал, то один раз в окно целый чек травы выпотрошил...
После этих слов Леха недоверчиво посмотрел на меня. Наши взгляды встретились. Казалось он пытался заглянуть мне в самую душу, он не верил моим словам и жадно впился взглядом в мои глаза в надежде, что в них все же промелькнет лукавство. Я спокойно продолжал смотреть на него и он понял, что я не вру.
- Помнишь, - продолжал я тихо, - ты мне как-то перед Новым Годом принес корабль плана на пробу?
- Ну помню, - пробормотал Леха.
- Вот эту самую твою траву я и выкинул в окно. А тебе сказал, что она мне не понравилась. Ты еще возмущался тогда, мол не может быть, чтобы она не понравилась, это классная трава, чуть ли не с Афганистана. А я ее даже не пробовал, хотя очень хотелось. Я тогда завязывал с этой темой и решил выкинуть ее, чтобы глаза не мозолила. За одно и себя проверил, смогу или не смогу. Как видишь - смог.
- Да ты гонишь! - выдавил он из себя и лицо его исказила злоба. - Ну ты и долбанутый!
- Какой есть, такой есть. Выкинуть тот план было нелегко, я тогда чуть с ума не сошел, но я это сделал. Развернул чек и сдул всю твою траву в окно. Даже самому тогда не верилось.
Леха сидел мрачный, злой и подавленный от моего внезапного откровения. А мне уже было наплевать на его обиды. Пусть себе бесится. Я был горд собой, горд за свой тогдашний поступок и от этого я испытывал кайф!
- Ну ты и дурак! - проговорил он, через какое то время. - Что не мог отдать мне траву обратно?
- А тебе какая разница, выкинул я ее или скурил? Ты же мне ее отдал. Я что хотел с ней, то и делал.
И при этих словах я спокойно улыбнулся Лехе в лицо. Я ведь прекрасно знал зачем он принес тогда и так по дружески подарил мне тот чек с травой. В недалеком прошлом я плотно сидел на плане и покупал траву у Лехи. На этом он, разумеется, неплохо наваривался. Ну а потом, когда я решил с этим завязать и перестал брать у него план, он занервничал. Видимо не мог понять в чем тут дело. Приходил ко мне домой, предлагал пойти курнуть (чтоб завести меня с ручника), но я всегда находил причину, чтобы не пойти с ним, ссылаясь на разные выдуманные дела. Леха понял, что тут что-то не так. Что дойная корова стала отбиваться от стада, а значит надо было ее как-то вернуть обратно, а то придется сидеть на бобах. И тогда он взял и просто подарил мне пухлый чек с анашой. Это был невероятно щедрый жест с его стороны. Раньше я такой щедрости за ним не замечал. Все было только за деньги. Да он бы удавился за корабль анаши, если бы не одно но. Леха подарил его мне не просто так. Его расчет был прост. Невозможно устоять когда в руках столько плана. Леха надеялся, что и я не устаю от соблазна, накурюсь, войду во вкус, оживу как вампир от свежей крови, вернусь на прежний путь и дальше буду покупать у него траву. Однако тут ему обломилось. Я оказался хитрее и сильнее. Пусть, думал я тогда, он наваривается на других лохах, а мне надоело, что он меня доит. Но теперь это все уже в прошлом. А то на конкурс пришлось бы мне писать свою исповедь.
- Ну, что, Леха, пора нам закругляться, а то меня уже, наверное, девчонка заждалась. Потом как-нибудь допишем твою исповедь, - сказал я ему и засобирался на свидание.
Леха сделал еще одну попытку занять у меня денег, но денег я ему не дал. Самому не хватало. В этих ночных клубах все так стало дорого.
Леха ушел с недовольным видом, а вместе с ним "ушла" и моя выкидуха, что лежала на столике в прихожей. Но я на него за это не сержусь. Как мне сказали знающие люди, по закону воровского мира, кража ножа у приятеля не считается крысятничеством. Хотя теперь, после этого, хрен я с ним поделюсь бабками, если наш рассказ выиграет на конкурсе.
Комментарии:
Нет комментариев