Суворову Алексею посвящается
Раньше мне казалось, что я совершила предательство. Теперь думаю, что это он меня предал.
О чем он думал, когда впервые попробовал эту дрянь? Чего добивался, предлагая ее мне?
Беда пришла, откуда не ждали. Пришла почти 2 года назад. Тогда я не придала этому большого значения. Даже не поняла до конца, почему это произошло. И сейчас не понимаю. У нас было все. У него было все. Друзья, деньги, моя любовь… Но он решил отказаться от этого. За эти 2 года многое изменилось. И не только в его жизни. Перевернулось всё.
Сначала я протестовала, боролась, ругалась, кричала, обижалась. Потом устала, опустила руки. Был ли это мой самый глупый поступок?
Когда у него заканчивались деньги, он приходил ко мне. Так, год назад я увидела его первую ломку. Он сидел в углу на корточках. Бледными, дрожащими, исколотыми руками как будто искал вокруг себя что-то неосязаемое, непонятное. Я подошла к нему:
- Лелик, как ты?
Он смотрел сквозь меня. Смотрел пустыми черными, столь любимыми мной глазами, смотрел куда-то в пустоту, сквозь предметы и стены. Какая мука понимать, как он страдает, и не иметь возможности помочь! Какая мука видеть его, сидящего на полу и смотрящего в никуда! Какая мука слышать, как он кричит, что ненавидит меня, что это все из-за меня, что я предала его! Какая мука говорить с ним, но не получать ответа! Какая мука чувствовать вину за боль любимого человека!
Все его ломки потом были еще ужаснее. Врачи, кажется, называют это «Маской смерти» – впавшие глаза, синие губы, белый подбородок… У меня до сих пор мурашки по коже, когда я вспоминаю это.
- Твой парень – наркоман. Не ломай себе жизнь, – твердили мне.
- Я знаю. Но я люблю его. Я все исправлю, – как заклинание повторяла я.
Я исправляла, как могла. Я уговаривала, плакала, умоляла, угрожала. А потом решилась закрыть его в квартире, чтобы просто не дать следующую дозу. Не обращая на него внимания, мы держали Лешку взаперти почти неделю. Ломка прошла. Мы думали, опасность миновала. Никто не мог даже предположить, что первым делом он отправится к своим «дружкам» за новой порцией «дури».
Так больше продолжаться не могло! Я сказала себе: «Он остановится или сейчас, или никогда!»
Никогда... Я просто не представляла, что делать дальше, не понимала, как можно ему помочь. Возвращаться к прежней жизни он не хотел, а жить по-новому не умел. Впереди не было ничего: ни желания, ни надежды, ни веры… Тогда я стала всего лишь сторонним наблюдателем его жизни. В общем, сделала то, о чем он так просил. Отошла и не стала мешать.
Тем временем мой милый мальчик постепенно терял человеческую сущность, превращаясь в чудовище с каждой следующей дозой. Вкалывая привычным движением дрожащей руки очередную тяжелую смесь этого яда, он медленно раскачивался на полу с блаженной улыбкой на страшном лице. Не проходило и трех часов, он снова начинал метаться, кричать, что ненавидит меня. Кричать другим, не своим, изменившимся голосом, пересушенным, как старый осенний лист. И на этот раз я ему верила.
Нет. Не было даже мысли оставить его одного. Я просто не могла так поступить. Хотя…что уж там говорить, я злилась на него. Злилась все 2 года. Жалела, прощала, пыталась помочь, но в глубине души злилась, злилась, злилась! Шутка ли, меня выдернули из моего привычного мирка, сдернули розовые очки. Вместе мы медленно проходили все круги ада. Я не расставалась с ним до последнего дня его жизни.
От него отвернулись все, кроме меня. Но и для моих «друзей» это стало хорошей проверкой. Со мной остались только два человека. Только благодаря им я не сошла с ума и не свела счеты с жизнью…
Он умер от передозировки 6 марта 2008 года. В тот день я приехала слишком поздно.
Лелик, Солнце!
Когда ты два с половиной года назад носил меня на руках, я была счастлива. Но кокаин отнял у меня счастье, амфетамины разбили мое сердце, а героин сломал мою жизнь. Да, Лешка, наконец, ты избавился от всех страданий. Так просто уничтожил все зло вместе с собой.
Теперь уже мне предстоит избавиться от своего страдания – зависимости от тебя.
Комментарии:
Нет комментариев